Leona Scott |
Taissa Farmiga |
Леона Скотт
Прелесть новых городов в том, что там тебя, гадёныша, еще никто не знает
walking in your shoes |
Age & birthday: | Sexual orientation: | Job: |
Если бы глупость передавалась по наследству, я была бы богатой наследницей, хотя в мире принято быть благодарной родителям уже за сам факт передачи генетического комплекта. Притом, совершенно неважно, было ли это добровольно, по большому желанию, совершенно случайно или по все той же глупости.
Думаю, несложно догадаться, как "получилась" я? Инфантильная, потерянная по жизни мать в активном поиске личного счастья и приключений встречалась то с одним, то с другим неудачником, пока в один прекрасный день не обнаружила, что растущий животик - это не просто так, не жировые отложения на черный день. Я склоняюсь к мысли, что аборт делать было просто поздно, а бросить меня после рождения - совестно; мать всегда была зависима от чужого мнения и не была готова терпеть укоризненные взгляды соседей.
Так я и росла. В целом - вполне нормальный, ухоженный ребёнок, тут упрекнуть мать не в чем - кормила по графику, за содержимым памперсов следила и всякие интересные штуки совать в рот и в нос не давала. Да и в остальном, сказала бы - бывают матери и похуже. Если не брать во внимание отсутствие в моей жизни нормального отца, которого не слишком охотно заменяли временные мужчины в ее жизни, то со стороны мы выглядели вполне счастливой, хотя и неполноценной семьей. Но вот что касается воспитания, то здесь система дала сбой, и дело даже не в том, что ей зачастую было просто некогда. Знаете, чтобы что-то дать ребенку, нужно прежде всего обладать этим самой. Но ни духовной глубины, ни житейской мудрости, ни опыта, ни каких бы то ни было увлечений или стремлений в жизни у неё не было - только базовый набор биологических функций.
Откуда это всё в один прекрасный момент загнездилось во мне - понятия не имею. Возможно, всему виной то, с какой жадностью я впитывала информацию, как только научилась читать. А быть может, природа, справедливости ради, наделила меня всем тем, чего были лишены родители (странное у нее чувство юмора - у природы-то!). И, как только я осознала, чего хочу, как только до меня дошло, насколько матери плевать на всё это, между нами выстроилась стена. Кто-то называл бы это подростковым бунтом, но дело не в бунте, дело в понимании того, насколько мы разные, в осознании того, что я никогда не добьюсь поддержки там, где стоило бы ее искать в первую очередь - в семье. Меня выводила из себя эта её примитивность, пассивность, в которой маме было абсолютно комфортно; неимоверно раздражало безразличие к тому, чем я хочу заниматься и полное нежелание хотя бы изобразить заинтересованность в моих, пусть и сомнительных, но успехах. Вот тогда я и поняла - если не хочу скатиться к её примитивному мышлению и образу жизни, то нужно что-то делать. Самой, без поддержки и советов.
И первым делом я отыскала своего биологического отца, что было, между прочим, не так-то легко сделать, учитывая, что сама мать не была вполне уверена в том, кто же из ее тогдашних мужчин отсыпал ей своего генофонда. По правде говоря, если бы у меня был выбор, то пал бы он явно не на Френсиса Уоттсона (господи, да у него даже имя - серое, как полицейское "Джон Доу"). Неплохим, наиболее перспективным вариантом мне казался Джек Роуз - потухшая звезда кантри-рока. Уж с ним-то у меня было гораздо больше общего, чем с настоящим папашей. А Френсис Уоттсон - тот был вообще под стать моей матери. Странно, что не задержался в её жизни навсегда. Две амёбы, которые слаженным дуэтом исполняли бы свои биологические функции. Но зато у меня появился альтернативный источник дохода, благодаря которому я наконец принялась по-тихоньку сбывать свои мечты. Например, купила синтезатор, нашла частного преподавателя и положила болт на все остальное в моей жизни. Скажете, смешная цель, смешная мечта глупого подростка? Скажете, что об этом мечтают все девочки, насмотревшись на любимых звезд? Пусть так, но я считаю, что лучше так, чем до конца дней своих вить семейное гнездо из горящей соломы.
А совсем недавно у моей родительницы запоздало пробудился от многолетнего сна материнский инстинкт. Я бы даже сказала - вышел из комы. И, если лет пять назад я отчаянно этого желала - назойливого сования носа в мои дела, да даже обыкновенных родительских трепок, выдающих заинтересованность и беспокойство о молодой бесшабашной заднице, то сейчас, относительно сформировавшись как личность, я хотела обратного - чтобы меня просто никто не трогал. Меня уже не обязательно кормить и одевать (спасибо, папочка! состаришься - обязательно пришлю тебе стакан воды курьерской доставкой!), только не лезьте в мою жизнь и да будет Вам счастье. Видимо, до Санты наконец дошли мои ненаписанные письма десятилетней давности - весь мешок, так что он теперь принялся исполнять мое давнишнее желание с утроенным усердием, а мне, чтобы сбежать так некстати исполняющегося желания о заботливой мамочке, пришлось собрать вещи и уехать к "папочке".
И, когда произношу это милое слово - "папочка" с ехидной улыбочкой, то это не просто так, потому что ввиду я имею отнюдь не спонсирующего меня Уоттсона!
И почему все утверждают, что родителей не выбирают? Вот и проверим...
Summer |
Пробный пост:
Нет, сигарета - это ничего. Я никогда не пробовала курить - правильная, умная, хорошая девочка Руни. Но, в отличие от большинства не_курильщиков, абсолютно спокойно относилась к сигаретам в чужих руках, к сигаретному дыму в принципе. Скажу больше - было в этом сигаретном дыме для меня что-то ностальгически приятное. Том, мой самый старший брат, когда ему было пятнадцать (а мне, соответственно, семь), начал тайком ото всех курить. Тогда же, став типичным нервным подростком "со своей тусовкой" он перестал быть моим Большим Томом. Уходил иногда гулять, несмотря на запреты родителей, возвращался за полночь или к утру. Он будил меня и спрашивал, пахнет ли от него сигаретами (он знал, что Ден заложит родителям, а я - нет). И я запомнила этот запах - сначала просто запах прокуренной одежды, а потом и сигарет, когда он курил, сидя на окне в моей комнате, как то единственное, что продолжало объединять нас долгое-долгое время, пока Том окончательно не слетел с катушек.
Поэтому в ответ я лишь мотнула головой, чуть сощурившись.
Мужчина, помогающий женщине - быть, может, и не ахти какой широкий жест, но я все еще ощущала себя низшим сортом обслуживающего персонала, поэтому с большой, но, увы, молчаливой благодарностью, приняла этот жест.
Я едва ли не завороженно слушала его слова - складные, одно к одному. Как бусины в одном ожерелье - подобранные идеально, в самое яблочко. Когда кто-то говорит вот так, ты просто теряешь свое собственное представление о чем бы то ни было и принимаешь эти слова за абсолютную истину. Хотя, возможно, я просто легковнушаемая дура. Не исключено.
Было в его словах достаточно пугающего - вообще, вся эта ситуация выходила за рамки обычного. Ночь, помещение, где нас только двое. И рассуждения о том, где вероятнее встретить маньяка. В какой-то момент мне это показалось тем самым, что обычно псих в ножом в кармане говорит своей жертве - вот также, бархатным баритоном, обездвиживая и парализуя какую-нибудь наивную доверчивую деваху. Типа меня. Я - вообще сплошной стереотип. Именно то, чего все ожидают от девушки моего происхождения, профессии и, наверное, внешнего вида. Дура. Подвид: обыкновенная.
Не доверять. Отличная стратегия. Все так говорили. И я обязательно буду! - хотелось вот_прям_сейчас пообещать мужчине, что я больше никогда в жизни никому не буду доверять; никогда не соглашусь побыть со мной до закрытия незнакомцу; не позволю провести меня до дома какому-нибудь случайному кавалеру из клуба. Только если вот это всё сейчас закончится. Если он не окажется маньяком и я доживу до завтрашнего утра. Не знаю, кому именно я сейчас возносила молитвы с этими обещаниями: Богу ли, или мужчине, стоящему рядом. В данной ситуации, кажется, эффективнее было бы второе, но рта раскрыть я так и не смогла.
В ту секунду (секунды?) между прикосновением пальцев мужчины к моему лицу и тем, что произошло дальше, я успела только подумать, что можно было бы разнообразия ради все же сделать то, чего от меня никто не ждал: дать дёру, орать, что есть мочи. Скинуть пару стульев, сотворяя преграды для расправы со мной. Но когда я принимала мудрые решения?
Но вместо ножа под ребра или чего похуже я ощутила его губы. И знаете, какими бы ни были обстоятельства (ну если они, разве что, не совсем ужасны - например, если еще не дошло до расчленёнки), если случается внезапный поцелуй, первой реагирует внутренняя "баба". Именно что "баба" - эдакая бестолковая (хотя куда уж больше-то?) типичная дурища, сама женская сущность, которой, знаете ли, плевать, что это всё "не по правилам", что целует какой-то совершенно незнакомый мужик, знающий о маньяках подозрительно много. Эта внутренняя "баба" - она ликует. Потому что, черт возьми, это доказательство того, что вот это всё (самое время демонстративно обрисовать свой силуэт рукой в воздухе) кому-то интересно.
К счастью, я не так часто прислушиваюсь к ней, к этой внутренней "типичной бабе", поэтому анализирую ситуацию с быстротой мощнейшего процессора, обрабатываю ощущения, факты и прихожу к выводу: а) меня не хотят убивать и расчленять (во всяком случае, пока); б) я позволяю себя целовать какому-то левому мужику (да будь он похож хоть на Кобе Брайента, Дэвида Гаррета и Дункана Морриса вместе взятых!); в) если я сейчас не расставлю все точки над "и", от последствий будет не отвертеться, а я всё же несколько иначе представляла себе "первый раз".
И "г" - это, как ни крути, было приятно. Немного приятно. Самую малость.
Несколько резких шагов назад быстро положили конец всему этому безобразию. Швабра звонко шлёпнулась на пол, а я, продолжая пятиться, машинально нащупывала руками сзади себя стулья - на тот случай, если придется обороняться.
Дышать. Глубоко. Медленно. Иначе ни одного слова сказать не выйдет. Я иногда говорю, совсем не заикаясь, а иногда напротив - и слова не могу сложить из мерзких рваных слогов. Сейчас как раз такой случай. Глаза по пять центов и ноги подкашиваются:
- Я-я...я... я не хочу д-думать о В-вас плохо, - на самом деле, я имела ввиду "козел, не лезь ко мне больше!". Просто я заика, да. И не всегда могу выговорить то, что хочется. - Н-н-но Вы меня пугаете. П-п-п...ожалуйста, не подходите.
И тут этот мерзкий голосок в голове, родом оттуда, из детства, из Цинцинатти, из дома. Мамин голос:
"Если мужчина позволяет себе что-либо, то только потому, что женщина дает повод".
А может, так и было? В сущности, это распространенный стереотип, взятый, между прочим, не с пустого места - о том, как официантки флиртуют налево и направо ради чаевых и даже позволяют клиентам бонусы, не указанные в меню. Может, я вела себя как-то не так и дала повод ему думать, что я совсем не против провести ночь? Тогда самое время всё разъяснить. Если не поможет, спасительная табуретка рядом - я ощущала её гладкие края ладонями, и это придавало мне уверенности.
- Е-е-если Вы подумали, что я...- что? - Что я... ну... Я, в-в-возможно проявила б-больше любезности, ч-чем надо было, но это потому, что Вы очень похожи на одного человека, - последнюю фразу я буквально выдохнула без единой заминки. - Дункана Морриса. Он писатель. Один из моих любимых. И хотя Вы - не он, мне просто захотелось сделать Ваш вечер чуть более приятным, но я не...- не самое лучшее время опускать глаза в пол. И дурацкая затея - чувствовать себя виноватой. Спасибо, мама. Если ты что-то мне и внушила в этой жизни, то явно не то, будто я чего-то стою. Зато вот чувство собственной виноватости отовсюду - этого хлама в моей голове хоть отбавляй.